Представляем Режиссёров – Участников RusDocFilmFest-3W
 |
||
|
|
||
 |
|
Сергей Мирошниченко: Мой фильм – о философии спорта
На фестивале Сергей Мирошниченко представляет фильм «Кольца мира». Сергей Мирошниченко – дважды лауреат Госпремии РФ, на фестивале RusDocFilmfest-3W был награжден Grand Prix. Его фильм был представлен на кинофестивалях «Кинотавр», International Documentary Film Festival (Бразилия), Kraków Film Festival, Palermo International Sport Film Festival (награда за лучший звуковой ряд) и др. [expand title=”читать интервью”] Подобные фильмы снимаются о каждой Олимпиаде, начиная с 1922 года. И, как правило, Международный Олимпийский комитет выбирал и выбирает наиболее подходящих для этого режиссеров из тех стран, в которых проходят Олимпийские Игры. Их снимали выдающиеся мастера мирового кинематографа, как Саура, Лелуш, Рифеншталь, Ичикава, Форман и многие другие. Изначально я посмотрел все фильмы, которые были сделаны до меня, чтобы создать картину, которая будет непохожа на предыдущие. Так, я решил свою картину посвятить философии спорта и изначально пошел от того, что прочитал несколько произведений на эту тему , в том числе и большое количество работ Пьера де Кубертена. Если спрашивать глобально, то о чем ваш фильм? Я понял, что фильм должен внутри своей структуры нести пять важнейших компонентов и двигаться от животного начала в спорте к разуму и самопознанию. Я хотел провести анализ, понимают ли спортсмены, что спорт – это не просто набор физических упражнений, и человек – это не просто гора мышц. Кто такие выдающиеся спортсмены, как они достигают своих побед? Моё исследование при помощи киноязыка привело меня к той мысли, что выдающийся спортсмен выигрывает не столько за счет сверх усилий тела, а скорее благодаря разуму и выдающимся духовным способностям. То есть моя картина и замысел родился до того, как я с тал снимать, и это фильм о философии спорта. На какую аудиторию рассчитан ваш фильм? Мы делали картину для проката и для массовой аудитории не только российского зрителя, но и для зрителя в других странах. И я уже видел, как смотрели мою работу за рубежом. Особенно хорошо ее смотрят молодые люди и те, кто не только любит спорт, но еще и способны к познанию окружающего нас мира. Я показывал картину и в Бразилии, и в Польше, и в Италии, и даже в Уганде, где зимы бывают редко. И везде зритель смотрел с интересом. В России она вообще была в кинопрокате. С какими трудностями вы сталкивались во время создания фильма? Их было такое количество, что если я буду их перечислять, то подумают, что я зануда. Однако прежде всего, нужно было собрать коллектив в общей сложности около 150 человек, может быть, даже около 200. Объединить их общей идеей, дать им то направление, ту форму, которая была бы интересна всем, кто делает эту картину. Вообще я могу сказать, что это тот редкий случай в России, когда мы смогли объединиться вокруг высокой идеи и сделать продукт, т.е. фильм, на мой взгляд, очень качественный. Только на съемочной площадке нас работало более 70 человек. У нас было 6 групп, три из них работали в горах в верхнем кластере, три в нижнем кластере, снимая соревнования на льду. У нас было 18 операторов, которые, на мой взгляд, блестяще сняли спортивные соревнования. Я видел много фильмом об Олимпийских Играх, думаю, что наши съемки входят в тройку лучших фильмов мира. Почему Вы вообще занимаетесь документальным кино – а не игровым, при очевидных его преимуществах в получении славы, аудитории и даже финансирования? Отчасти я занимаюсь документальным кино, потому что мне живой человек гораздо более интересен, чем написанный образ, который реализует актер. Я люблю неожиданности, когда мой замысел корректирует Бог. В документальном кино это бывает чаще. Но я не отказываюсь от игрового кино, и есть ряд замыслов, которые я бы с удовольствием реализовал в игровом кино. Будет возможность, я сделаю это. Но даже если это будет игровое кино, я постараюсь, чтобы нафталина в нем было меньше, а жизни больше. Над какими проектами вы сейчас работаете? Я выступаю не только как режиссер, но и как продюсер теперь. Поэтому у меня на студии несколько проектов делают мои студенты. Они связаны с деятелями культуры. Один из них это про композитора Каравайчука, недавно ушедшего из жизни, другой – про талантливого скульптора из Бурятии Даши Намдкова. Следующая моя работа, надеюсь, что она получится, будет на историческую тему, и я там пробую новую форму для себя. Какие у вас планы на будущее? Есть кое-что абсолютно точно, что мне нужно доделать, если мне даст время судьба. Первое – это через два года выпустить курс во ВГИКе моих студентов. Второе, в 2018 году я должен снять картину «Рожденные в СССР. 35 лет». Это очень важный проект, совместный с компанией ITV (Великобритания), и обычно на него уходит год жизни. С какого года вы участвуете в RusDocFilmfest-3W? К сожалению, я не помню, с какого года я участвую, но знаю, что участвовал несколько раз, и даже выигрывал призы. Но там выигрывали и мои студенты, что тоже приятно. На этом фестивале у меня есть друзья, там есть жесткие критики, которые не дают мне расслабиться. Для меня это как бы и кусочек России в Америке, и американцы, которые интересуются жизнью моей страны. Мне кажется, это хороший пример для подражания политикам, потому что мы там спорим на этом фестивале, но находим место друг для друга. Мне всегда интересно быть в Нью-Йорке, смотреть, как живет этот мегаполис, увидеть глаза американского зрителя, понять, в чем я прав, в чем я не прав. Мне очень интересно показать, вторую серию своего фильма в Америке, ибо там очень много героев, живущих в Америке или в Канаде, мне очень интересно проверить себя, насколько мои размышления интересны американскому зрителю. Что вы ожидаете от фестиваля в этом году? Я жду, может быть, не большого, но уверенного шага по пути дружбы наших народов. Каждое такое мероприятие помогает нам понять друг друга и простить нам наши недостатки и оценить наши достоинства. Со своей стороны я постараюсь продвигать наши взаимоотношения к миру, к дружбе, потому что верю, что наши страны очень близки и в судьбе и в ментальности. Интервью провела Александра Михайлиди, Москва |
 |
|
Елена Якович: это фильм о хранителях культуры
На фестивале Елена Якович представляет фильм «Тайна архива Мандельштама. Рассказ Сони Богатыревой». Елена Якович – лауреат премии «ТЭФИ–95» за лучший телевизионный фильм «Прогулки с Бродским», обладатель Гран-при международного кинофестиваля в Югославии «БАР-95» за фильм «Брестское гетто» («За журналистское мастерство и искусство сценария»), Гран-при фестиваля «Человек и война» в Екатеринбурге, приза «Faces of Russia» RusDocFIlmFest-3W за фильм «Василий Гроссман: я понял, что я умер…» [expand title=”читать интервью”] – У меня есть подруга – Ася Друянова, жена писателя Бори Минаева, с которым мы в одной группе учились на журфаке МГУ. Они тоже приедут на фестиваль представлять «Президентский центр Б. Н. Ельцина». Идея фильма родилась в недрах этой семьи: Ася очень давно дружила с Соней Богатыревой – они работали вместе в журнале «Пионер». Она мне про Соню время от времени что-то рассказывала, а я как-то не очень в это вникала, потому что Соня живет далеко, в Денвере, это даже не Нью Йорк. Но в какой-то момент – был апрель 2015 – я ее вдруг услышала: и что сама Соня – уникальный человек, и что в их московском доме десятилетиями хранилась значительная часть архива Мандельштама. То есть Ася рассказала мне удивительную историю, которая потом стала сюжетом фильма. И тут еще приближался юбилей Мандельштама – 125 лет со дня рождения. И я подумала, что будет справедливо в эти дни вспомнить замечательных людей: отца Сони – писателя Александра Ивича (Игнатия Игнатьевича Бернштейна), сохранившего архив Мандельштама, и его старшего брата, Сергея Игнатьевича Бернштейна, основателя отечественной аудиоархивистики, благодаря которому мы можем сегодня слышать голоса поэтов Серебряного века, в частности – голос Мандельштама… О чем ваш фильм? – Этот фильм о сохранении культуры. В нашей стране немало создано выдающегося, но обстоятельства были таковы, что надо было это спасти и сохранить. И эти люди, рискуя собственными жизнями, помогали Надежде Мандельштам перепрятывать стихи, работать над ними, готовить к печати то, что заведомо не могло быть напечатано в те годы. И это все-таки чудо: в одном московском доме, на дне ящика письменного стола хранилась заветная папка с неопубликованными стихами Мандельштама 30-х годов. Именно благодаря этим людям были спасены «Воронежские тетради» и «Новые стихи», и только благодаря им мы сегодня знаем эти стихи. Так что фильм о хранителях культуры – большой смысл именно в этом. На какую аудиторию рассчитан ваш фильм? – Знаете, я всегда фильм делаю для себя, потому что если мне интересно работать, то будет интересно и людям. Если тебе неинтересно, то ничего и не выйдет. Наверное, это трудный фильм, потому что в нем много культурологических понятий. Этот фильм для тех, кому интересно имя Мандельштама, кто интересуется судьбой русской культуры и людей, чьи жизни неразрывно связаны с ней. С какими трудностями вы сталкивались во время создания фильма? – Трудно было хранить архив – сейчас снимать фильм было нетрудно. Наоборот, такое впечатление, что все сходится, все идет в руки, все двери как-то открывались и кадры тянулись один за другим. Видимо, необходимо было сделать этот фильм. С какого года вы участвуете в фестивале в Нью-Йорке? – Я участвую с самого первого фестиваля, год сейчас и не припомню. Почти на каждом фестивале (за редким исключением) были наши с Алексеем Шишовым фильмы. Его не стало в 2010 году, и тогда я показывала одна наш последний совместный фильм «Эрнст Неизвестный. Моя свобода – одиночество». Тот фестиваль был для меня довольно горьким, потому что впервые я приехала без Леши Шишова. А нынешний фестиваль – первый без Эрнста Неизвестного в Нью-Йорке. Что тоже очень горько. Что вы ожидаете от фестиваля в этом году? – Соня Богатырева приезжает специально на фестиваль, так что будет одновременно ее экранный образ и она же «вживую» – ей можно задать вопросы. Я ожидаю от фестиваля встречи зрителей с Соней и довольно интересного общения вокруг этого. Кроме того, в Нью-Йорке соберутся все люди, причастные к созданию фильма, и для нас это большое событие. Над какими проектами вы сейчас работаете? – Сейчас я работаю над большим, 4-х серийным фильмом-монологом Вячеслава Всеволодовича Иванова. Я записывала его в Лос-Анжелесе. Получилось чрезвычайно интересно, хотя и сложно. Какие у вас планы на будущее? – 2017-й год – 100-летие революции и, видимо, я буду делать об этом фильм. Все знают про питерские события, а вот неделя кровопролитных боев в Москве и артиллерийский обстрел Кремля большевиками известны меньше. Я хочу увидеть Москву 1917-го глазами Цветаевой, Паустовского, Ходасевича, Пастернака. Они в этот трагический момент находились в Москве и были свидетелями боев юнкеров с рабочими дружинами. Интервью провела Александра Михайлиди, Москва |
 |
|
Ольга Арлаускас: Это фильм о борьбе со стереотипами и предрассудками
На фестивале Ольга Арлаускас представляет фильм «Свои не свои». Ольга участница многих кинофестивалей – МЖКФ «Лучезарный ангел» (2014), МЖКФ «Кино без Барьеров» (2014), МЖКФ «Покров» (2015, Украина, Киев), China Women Film Festival (2015). Она неоднократно принимала участие в фестивале документального кино в Нью-Йорке. Девятый фестиваль RusDocFilmfest-3W также предлагает вниманию зрителей следующие фильмы, отражающие жизнь и проблемы людей с ограниченными возможностями: «Слово на ладони» Ю. Малюгина (Россия), «Media Enabled Musketeers» Джон Адперт (США), «Shining in the Dark» Эдуард Старосельский (США), «Two and Twenty Troubles» Виктор Илюхин (США). [expand title=”читать интервью”] Идея не родилась в моей голове – это была инициатива РООИ «Перспективы», крупнейшей в России организации, которая занимается защитой прав людей-инвалидов. У нас длинная история совместных проектов: они предложили эту идею, снять кино об инклюзивном образовании, и помогли найти героев. О чем глобально ваш фильм? Центральная тема фильма – это инклюзивное образование, когда дети с ограниченными возможностями не ограничены в своих образовательных возможностях. Если в общечеловеческом плане, то фильм о том, что все люди равны и у всех людей должна быть возможность развивать себя. Ребенок должен реализовать свое детство по полной программе. Особенным детям крайне необходимо общаться со своими сверстниками, развиваться вместе с ними и открывать для себя мир. По большому счету, это и есть детство. Что нового Вы открыли во время создания фильма? Изначально было ощущение «Ура, ура!» – в России запущен проект, вовлекают детей-инвалидов в образовательные процессы. Однако в ходе реализации проекта стало очевидно, что далеко не все «за». Не все люди хотят, чтобы дети с инвалидностью и дети без инвалидности учились вместе. Для меня это был шок. Мне кажется так очевидно, что инклюзивное образование – это хорошо. С другой стороны, нужно понимать, инклюзивное образование не может быть делом «с наскока». Мы не можем всех детей посадить в один класс и думать, что они все дружно и радостно начнут учиться. К каждому ребенку нужен особенный подход. Типично для нашей страны, что мы долго запрягаем, а потом быстро едем. Главное, чтобы мы ехали с правильной скоростью и оглядывались бы по сторонам. Именно так инклюзивное образование не станет разрушительным. С какими трудностями вы сталкивались во время создания фильма? Непросто работать с социальными темами. Ты находишься рядом с детьми, которых бросили родители, разговариваешь с ними, появляется связь, человеческое отношение. Одно дело – смотреть это на экране, а другое дело быть там. Это непросто. Мне по долгу службы приходится встречаться с людьми, у которых очень непростая и очень трудная жизнь. Сложно пропустить это все через себя, но это обогащает тебя и это очень интересно. Почему Вы вообще занимаетесь документальным кино – а не игровым, при очевидных его преимуществах в получении славы, аудитории и даже финансирования? Я каждый день задаю себе этот вопрос задаю (смеется). Когда я пытаюсь посмотреть какое-то игровое кино, я всегда сталкиваюсь с тем, что если документальное кино честное и правдивое, может удивить и зрителя и самого режиссера, то с игровым кино все гораздо сложнее. У игрового кино в принципе больше рисков быть фальшивым, картонным, неинтересным, повторяющимся. В документальном кино не может быть такой ситуации. Жизнь многообразна, она не перестает удивлять, а документальное кино ближе к жизни. Это мое личное мнение – никому его не навязываю. С какого года вы участвуете в фестивале? Я участвую достаточно давно, лучше уточнить у организаторов с какого года. Я надеюсь, что фестиваль будет жить и все будет получатся. Я желаю это фестивалю, организаторам и участникам. Над какими проектами вы сейчас работаете? Сейчас я снимаю фильм «Услышь меня» про глухих людей. Фильм о борьбе со стереотипами, борьбе с предрассудками. Нужно показать насколько интересна культура глухих людей через красоту языка жестов. На языке жестов можно не только общаться, но и ставить спектакли, на него можно переводить классическую литературу, можно даже петь на этом языке. В общем, 20 сентября – у нас премьера. Какие у вас планы на будущее? Планов у нас много. Хотим снять документальный сериал «Дело жизни». Это про людей, которые в условиях экономического кризиса поднимают собственный бизнес. Причем бизнес в их понимание не просто выгода и деньги, а помощь кому-то еще. Например, человек в загибающейся деревне организует сбор Иван-чая и продает этот Иван-чай по интернету в крупные города. Получается, он помогает жителям деревни – дает рабочие места, а жители мегаполиса получают вкусный и полезный напиток. Интервью провела Александра Михайлиди, Москва |
 |
|
Юрий Малюгин: ОНИ НАЗЫВАЮТ НАС «ЗРЯЧЕСЛЫШАЩИЕ»
На фестивале будет показан фильм Юрия Малюгина «Слово на ладони». За эту работу режиссер был отмечен дипломом МЖКФ по правам человека «Сталкер» и дипломом и МЖКФ «Радонеж». Девятый фестиваль RusDocFilmfest-3W также предлагает вниманию зрителей следующие фильмы, отражающие жизнь и проблемы людей с ограниченными возможностями: «Свои – не свои» О. Арлаускас (Россия), «Media Enabled Musketeers» Джон Адперт (США), «Shining in the Dark» Эдуард Старосельский (США), «Two and Twenty Troubles» Виктор Илюхин (США). [expand title=”читать интервью”] Изначально была идея снять фильм об участии слепоглухих людей в спектакле, который делал Театр наций под руководством Евгения Миронова. Это первый такой эксперимент в России. Я долго ходил на репетиции, смотрел, как они занимаются, знакомился с людьми… И понял, что для того, чтобы зритель мог оценить подвиг участников в спектакле, нужно сначала показать, как они живут. Нужно показать, с чем сталкиваются в повседневной жизни, насколько сложно вообще им в нашем обществе не видеть и не слышать. Тогда у меня родилась идея рассказать о повседневной жизни слепоглухих героев, а затем показать их участие в этом спектакле. С какими трудностями вы сталкивались во время создания фильма? Самое трудное в истории о слепоглухих людях – общение слепоглухих людей с зрячеслышащими (они нас так называют). Так, самая большая проблема была – как с ними общаться. Выход был один – с помощью переводчика. Он вкладывает свою руку в руку слепоглухого человека и передает ему информацию с помощью тактильной азбуки. Конечно, очень сложно через кого-то общаться, только через руку. Отсюда, кстати, и название фильма «Слово на ладони». О чем глобально ваш фильм? Этот фильм в первую очередь о том, что и мы, и они должны научиться общаться друг с другом. Он о проблемах коммуникации в целом, вообще, это сейчас глобальная общемировая проблема: мы разучились общаться друг с другом. Для них общение в тысячу раз сложнее, потому что они не видят и не слышат. В наше время в России глухонемые люди обречены на социальную изоляцию, на резкое ограничение возможностей, то есть, они не могут участвовать в жизни общества. По приблизительным оценкам в России насчитывается около 20 тысяч глухонемых людей, но точного учета людей с такой видом инвалидности в России до последнего времени и не велось. Для решения этой проблемы был создан фонд «Соединение». Кстати говоря, он и организатор этого спектакля и один из спонсоров этого фильма. Еще одна проблема слепоглухих людей – это то, что зрячеслышащие люди вообще мало знают о слепоглухих людях. А они в свою очередь практически ничего не знают о зрячеслышащих, несмотря на то, что живут среди нас. Но это понятно – они физиологически не могут почувствовать и узнать. На какую аудиторию рассчитан ваш фильм? Фильм должен привлечь внимание общества к проблемам слепоглухих людей, а с другой стороны, дать слепоглухим героям фильма высказаться, и может быть найти новые формы общения с миром зрячеслышащих. Когда зрячеслышащие смотрят фильм – они обычно открывают рот. Так что фильм рассчитан на обычную аудиторию, которая должна жить, знать и понимать эту проблему. С какого года вы участвуете в фестивале? Я участвую в фестивале с 2009 года. В прошлом году я получил там специальный приз жюри за фильм «Список Киселева». В общем – это очень важный и нужный фестиваль. Наше документальное кино нужно продвигать. Оно достойно мирового уровня, в отличие от игрового кино, так что этот фестиваль – достойное и нужное дело. Желаю, чтоб он окреп, потому что, конечно, он должен быть более широким. Так что…самые теплые пожелания. Почему Вы вообще занимаетесь документальным кино – а не игровым, при очевидных его преимуществах в получении славы, аудитории и даже финансирования? На самом деле трудности с финансированием у игрового кино не меньше. И в игровом кино у нас положение тоже не ахти какое – самоокупаемых картин не так много. Сейчас снимают в основном авторское игровое кино – мы даже не знаем, что они снимают. Какие у вас планы на будущее? Задумки есть, но толку-то о них говорить, потому что финансирования нет – они реализоваться не могут. Есть Минкульт, спасибо ему: он может какой-нибудь фильм даст сделать, но один фильм в год – это мало. На это не прожить, так что будущего я не вижу, даже не знаю о чем говорить. Интервью провела Александра Михайлиди, Москва |
 |
|
Сергей Дебижев: Голос правды должен звучать громко, внятно и торжественно
На 9-ом фестивале в Нью-Йорке будет пердставлен фильм С. дебижева об Иване Солоневиче – «Последний рыцарь империи» [expand title=”читать интервью”] Это фильм-меморандум. Не вернувшись в прошлое и не осознав его, невозможно построить будущее. Вот главная идея фильма, если сказать в двух словах. Сама по себе личность русского мыслителя Ивана Солоневича заслуживает пристального внимания. Образно выражаясь, это был одновременно Диоген, Джеймс Бонд и Остап Бендер. Наш фильм исправляет вопиющую историческую ошибку, возвращает его имя в пантеон героев. Всю свою деятельность Солоневич направил на борьбу с бесчеловечной системой власти, сложившейся в России после Октябрьского переворота, с той государственной машиной, которая мучила нашу страну долгие годы. Бежав из Советского Союза, он первым на весь мир протрубил об империи ГУЛАГа, задолго до Солженицина. Он поведал правду ярко, просто и фотографически точно. Появление книги Солоневича «Россия в концлагере» нанесло серьезный удар по системе. Его огромное творческое наследие, по сути пророческое, актуально и сегодня. Солоневич дает множество практических рецептов по выходу России из духовного, политического и просто жизненного кризиса. Он призывает нас к осознанию уникальности пути России и ее места на мировой политической арене. По его словам, «никакие мерки, рецепты, программы и идеологии, заимствованные из вне, не применимы для русской государственности и русской культуры». Поняв, что произошло со страной в первой половине двадцатого века, что Россия не Европа, а отдельная цивилизация, можно избежать повторения трагедии в будущем. Сейчас общество разделено, но такие фигуры, как Солоневич могут способствовать процессу объединения нации и осознанию путей её развития. Россия сегодня на распутье. Мне представляется, что нам необходим, в том числе, и опыт старой русской эмиграции. Что касается эмигрантской среды в целом, мне кажется она имеет искаженное представление о процессах, происходящих в нашем обществе. Особенно на фоне той беспрецедентной информационной атаки, свидетелями которой мы все сейчас являемся. Одним своим появлением наш фильм уже говорит многом. Это новый взгляд на историю, осознание произошедшей трагедии и понимание необходимости нового исторического пути. Ваш герой фактически подписывает приговор России: «В советской истории поставлено много мировых рекордов, но уж рекорд наглости поставлен поистине всемирно-исторический. Так врать и так к этому вранью привыкнуть, как врут и привыкли ко вранью в России, этого, кажется, не было еще нигде и никогда». Это приговор не России, это приговор «Совдепии». С Россией и её возрождением связаны все его надежды. Нам хотелось вызвать дискуссию в обществе, сейчас жизненно необходим анализ прошлого, анализ нашего исторического опыта. Необходим он и как пример для тех, к кому могут быть применены подобные политтехнологии. Я монтировал фильм во время разгара событий на Майдане. И мне пришлось одновременно сопоставлять кинохронику событий 1917 года с текущими событиями в Киеве. Для меня стало очевидно, что февральская революция была первой удачной цветной революцией, подготовленной и профинансированной извне. Весь сценарий был разработан еще тогда. Используя внутреннее предательство, недовольство тяготами войны и иностранное влияние удалось совершить государственный переворот. Наш фильм, надеюсь, сформирует определенное видение Февральско-Октябрьской катастрофы, столетие которой мы будем «отмечать» в следующем году. Вы работали в архивах, но приходилось снимать и в местах эмиграции Солоневича, даже в Южной Америке? Съемки длились около года, в том числе, Карелии на Беломорско-Балтийском канале, в Германии, Аргентине и Уругвае. Работали и с архивами в Хельсинки, и даже ФСБ в Питере с легкостью открыл свои двери. Многие документы в нашем фильме впервые увидели свет. Документальный фильм – только одна часть масштабного кинопроекта, за которой последует игровая картина? Да, в настоящее время мы работаем над полнометражным художественным фильмом под рабочим названием «Две силы» по книге Солоневича «Россия в концлагере». Однако принято решение ненадолго отложить проект. Причиной тому 2017 год. Столетие Русской «революции». Сегодня идет активная работа по созданию масштабного документального фильма под названием «1917 Раскалённый хаос». Это будет яркий, динамичный фильм, рассчитанный на молодое поколение. Фильм о заговорах, интригах, тайных и явных причинах переворота, ошибочно называемого революцией. И конечно о его последствиях для России и мира. Сейчас, когда мировая история оболгана, информационная среда переполнена шумом и мусором, голос разума и правды должен прозвучать громко, внятно и торжественно. Интервью провела Анастасия Гриб, Санкт-Петербург |
 |
|
Ирина Васильева: Мой фильм для тех, кто читал Достоевского
На фестивале Ирина Васильева представляет фильм «Брат твой Каин». На нашем фестивале она была награждена Grand Prix и Special Jury Prize. Кроме этого, за фильм «Брат твой Каин» Ирина Васильева получила награду Российской киноакадемии «Ника» за «Лучший неигровой фильм» (2015). [expand title=”читать интервью”] 15 лет назад произошла встреча в зоне на острове Огненный с этим человеком. Она потрясла меня и моего мужа, продюсера Александра Радова. Потрясла не потому, что бывший прокурор района убил и был приговорен к высшей мере. А потому, что проведя 37 месяцев в камере смертника в ожидании расстрела (в связи с мораторием на смертную казнь после он был приговорен к пожизненному заключению), он пережил колоссальный покаянный опыт. В этой истории не интересно, как упал человек, важно – как поднялся. Именно это ценно – это Свидетельство. Через какие ступени шло преображение вчерашнего атеиста, придумать невозможно. Мы не раз ездили к нему, привезли сына, которого он не видел 12 лет, переписывались, стали друг другу абсолютно необходимы. Делать из этого кино не представляла возможным, однако в 2015 году замаячил шанс на освобождение – по российским законам после 25 лет заключения пожизненники имеют право. Их всего осталось около 140 человек из 800 попавших под мораторий в 1986 году. Зона пришла в возбуждение. Они и выжили-то только в надежде на освобождение, как бы на третье рождение после 25 лет небытия. Речь шла о том, чтобы эти несчастные получили возможность хотя бы несколько последних лет жизни дожить на свободе и умереть по-человечески. Тут уж мне невозможно было не сделать мой фильм. О чем глобально ваш фильм? О принципиальной возможности преображения, искупления самого страшного греха через мощный духовный опыт страдания. Надеялась помочь. Надежда оказалась напрасной. Время силовиков. Никто не собирается выпускать этих людей. Не до них. На какую аудиторию рассчитан ваш фильм? На тех, кто читал Достоевского. Он принципиально отличается от «тюремных» или правозащитных фильмов. Он, скорее, философский. Этот фильм о загадке человека. О страшном пути Богопознания, неисповедимости путей. О страшной, но парадоксально красивой судьбе. Из такого замеса грешников, как мой герой, как мы знаем по агиографической литературе, бывает, рождаются праведники. Он 25 лет живет в вертикали, в почти полном разрыве с миром; он потерял сына, но обрел Отца. Понял и принял свою судьбу как благо. В последних письмах у него есть такое: «Благодарю тебя, Отче, что содержишь меня в яме под сортиром! Благословенна тюрьма». С какими трудностями вы сталкивались во время создания фильма? ФСИН закрыл зону. Меня не пустили к моему герою на Ямал, несмотря на то, что я прежде ездила к нему неоднократно на остров Огненный. Но это не самое страшное, ограничения часто работают на фильм – так родился эпистолярный ход. За 15 лет переписки у меня мешок интереснейших писем от моего героя, и они гораздо сильнее и талантливее, чем получилось бы в интервью через стекло под бдительным присмотром охраны. Другое дело, возможно ли в документальном жанре показать непоказуемое, глубинное. Тут пришлось помучиться. Почему Вы вообще занимаетесь документальным кино – а не игровым, при очевидных его преимуществах в получении славы, аудитории и даже финансирования? Смешной вопрос. А Вы почему берете у меня это интервью, а не сочиняете большую литературу в жанре феэнтези? Вот и у меня не случилось. Не рассматриваю эту позицию как проигрышную. У меня три реализованных игровых сценария в анамнезе, и с полной искренностью могу сказать, что фикшн мне кажется гораздо бессмысленнее, чем нон-фикшн, по крайней мере, в отпущенном мне даровании. Слава и деньги – вещь заманчивая. Но в документальных своих сюжетах я себя обогащаю, восполняю другими, – вот хоть своим героем, у которого за 25 лет в бетонном мешке жизнь гораздо глубже и богаче моей… А вообще, бедные документалисты – прекрасные сумасшедшие одержимые люди. Именно из-за заведомо бедственного своего поприща. Над какими проектами вы сейчас работаете? Весной мы неожиданно легко собрали приличную сумму на краудфандинговый проект. Видеоверсия книги Григория Померанца «Записки гадкого утенка». Пока 4 фильма по 52 минуты. Это мой долг перед Григорием Соломоновичем, с которым я сделала 10 фильмов, пока он был жив. А теперь меня всячески мобилизует его «паства», «широк круг этих революционеров, страшно близки они к народу». Спасибо им за доверие и медные грошики. Какие у вас планы на будущее? Смотря какие планы у будущего на меня. С какого года вы участвуете в фестивале? С 2012 три года подряд, с самыми лестными результатами – от Гран-при за «Болото», потом приз жюри за «Кино кончилось» до спец-приза за «Птирычку». Что вы ожидаете от фестиваля в этом году? Абсолютно ничего, если вопрос о призах. Хотя делала фильм кровью и знаю, что это срабатывает, – в зрителя попадает, люди плачут, обсуждения после фильма потрясающие. Но он не призовой. И это высшая справедливость. Мой герой сидит в аду, а я кланяюсь с цветами на сцене? Это как? Интервью провела Александра Михайлиди, Москва |
 |
|
НОВАЯ ЭРА ЛЕНДОКА
Интервью Анастасии Гриб с Владимиром Кочаряном, креативным продюсером «Лендока» [expand title=”читать интервью”] Мы называемся «открытая киностудия». И представляем собой культурный центр в историческом центре Петербурга, в двух минутах от Мариинского театра на Крюковом канале. Мультифункционал заключается в том, что мы проводим арт-перформансы, всевозможные театральные события, фестивали, концерты, показы, дискуссии. Например, мы являемся партнером фестиваля «Послание к человеку», это одно из главных мероприятий в области документалистики в Петербурге. Проводим детский фестиваль «В кругу семьи». Каждый четверг в рамках киноклуба показываем эксклюзивные фестивальные премьеры. Из других проектов – фестиваль корейского, норвежского кино, итальянские премьеры, фестиваль «Мир знаний» с «Леннаучфильмом». В конце октября совместно с Французским институтом организуем фестиваль, на котором будут показаны хиты мультипликации «Аннеси». Кроме того, вы ведете активную образовательную деятельность? Да, в этом году у нас четыре глобальных проекта. Третий – «Детская киношкола», которая организована Дарьей Гладышевой совместно с Московской киношколой «МакГаффина». По этой программе мы набираем две групы – от 9 до 18 лет. За период обучения студенты должны снять два фильма, самостоятельно освоив все этапы – предпродакшн, продакшн и пост-продакшн. И последний проект – «Школа монтажа» (также Дарьи Гладышевой), рассчитанная на аудиторию 14+. На киностудии в свое время работали Александр Сокуров, Ефим Учитель. А кто сегодня составляет славу «Лендока» и как пробиться к вам молодому режиссеру? У нас образовался определенный пул режиссеров, «золотые слитки», с которыми мы постоянно сотрудничаем с финансовой помощью Минкульта. Среди них Ирма Комладзе, Алина Рудницкая, Сергей Дебижев… Через нас осуществляется весь производственный цикл. Мы отвечаем за бюджет, съемки, реализацию прав, иногда помогаем с прокатом. Для молодых режиссеров самый верный способ – это участие в открытых питчингах, которые мы проводим раз в год. Вы этом году на нью-йоркском фестивале от вас представлены работы двух режиссеров? Да, первый фильм «Последний рыцарь империи» Сергея Дебижева. Это поэтическая монография Ивана Солоневича, легендарного мыслителя и публициста. Вторая работа – «Пассажиропоток» Анны Дранициной – создан в совершенно другом формате. Он показывает жизнь в метро, под землей, как параллельный, самостоятельный мир. В современном российском документальном кино заметна ли какая-то общая тенденция, симптом новой эры? Для нас главный критерий – оригинальность, творческий взгляд. Не мейнстрим, не актуальные проблемы, а совершенно особенный авторский взгляд. Несмотря на то, что российский кинематограф находится на обочине, все наши авторы встроены в мировую конъюнктуру. Но если попытаться коротко охарактеризовать, то в отличие от западных режиссеров, у нас по-прежнему используются классические выразительные средства. Интервью провела Анастасия Гриб, Санкт-Петербург |
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013